Медиация: для кого и зачем

Сначала мечты кажутся невозможными,
потом неправдоподобными, а затем неминуемыми.

/Кристофер Рив/

Моя первая статья относительно применения медиации в налоговой сфере вызвала неоднозначную реакцию, по большей части – невосприятие. Это не удивляет, а только подтверждает тезис, что все новое и непонятное пугает. Что делать в такой ситуации? Ответ банален и прост: нужно рассказывать и объяснять. Потому что ничего так не пугает, как неизвестность. Но до того, как рассказывать, надо определиться, кому именно.

Если медиация – переговоры по интересам, то чьи интересы она удовлетворит в налоговых спорах? Кто реально получит выгоду от внедрения медиации?

Имеем две стороны процесса: налогоплательщики и фискальная служба.

Не учитывая того что для меня лично на первом месте стоит плательщик, начинать нужно с налоговиков. Потому что если фискальная служба, как институция, не воспримет медиацию, не признает ее потенциальную результативность и эффективность, ничего не произойдет. Мы должны доказать, что медиация не противоречит основным задачам, возложенным на ГФС: «реализация государственной налоговой политики,.. контроль за поступлением в бюджеты и государственные целевые фонды налогов и сборов».

Налоговая политика – деятельность государства в сфере установления, правового регламентирования и организации взимания налогов и налоговых платежей в централизованные фонды денежных ресурсов государства.

То есть, если изложить совсем просто, главная цель – взимание налогов. К чему здесь медиация?

Анализ результатов контрольно-проверочной работы за 2013–2014 годы свидетельствует, что больше половины решений было обжаловано плательщиками различными способами: в административном порядке – более 90 %, в судебном – от 40 до 50 %.

Если допустить, что медиация будет признана, получит законодательное обеспечение и механизмы применения, то эффект для государства будет оцениваться по следующим критериям:

1. увеличение уплаты доначисленных налогов без обжалования: как следствие – увеличение поступлений бюджета и сокращение времени от принятия решения до пополнения бюджета;
2. уменьшение количества административных обжалований: как следствие – экономия времени работников ГФС, что существенно в условиях сокращения количества;
3. уменьшение количества судебных обжалований, в результате – экономия времени работников ГФС и судов. А время работников высокой квалификации – это большие деньги.

Опыт развитых стран свидетельствует, что внедрение медиации позволяет от 80 до 90 процентов конфликтных вопросов в сфере налогов решать без обжалований. То есть, вместо 13 тысяч судебных обжалований в 2014 году их впоследствии может остаться две – три.

Было бы странно, если бы я беспокоилась исключительно о судьях и налоговиках. Безусловно, плательщики тоже почувствуют выгоду от внедрения в отношения с фискальной службой процедур медиации. Но до того, как удостовериться в этом, мы должны определенным образом классифицировать плательщиков. Думаю, что понятным будет деление на следующие группы:

• юридические лица, которые имеют в штате правоведов (условно – крупные предприятия);
• юридические лица, которые не имеют в штате правоведов (условно – средние и малые);
• физические лица – предприниматели (условно – микробизнес);
• физические лица – непредприниматели.

Первая категория и в настоящий момент решает вопросы собственными силами. Потому что специалисты знают, что и как делать. Они умело пишут жалобы, отслеживают сроки ответов на них, составляют и подают судебные иски. Со временем принимают участие в судебных заседаниях, затем – обжалуют неприемлемые решения и т. д. Этот процесс длится годами. Единственная потребность – деньги, которые без удовольствия, но все же выделяют руководители крупных предприятий.

Юридические лица, которые не имеют возможностей содержать правоведа в штате, должны обращаться за помощью к сторонним организациям. Это уже совсем другой процесс. Он тоже нуждается в средствах, сумму которых трудно определить в начале процесса, потому что неизвестно, сколько времени будет длиться процесс. Неединичны случаи, когда начинают обжалования одни люди, а завершают совсем другие. Неудивительно, что при таких условиях результаты не очень утешительны, а ответственных за провал нет. Именно поэтому руководители малых и средних фирм и «фирмочек» в большей степени стремятся «договариваться» на любых условиях, чем искать правды в судах. Представители малого и среднего бизнеса в последнее время отказываются от судебных обжалований еще и из-за размера судебного сбора, повышение которого в некоторой степени ограничило доступ к правосудию. Тем более, что отсутствие существенных активов позволяет «бросить» проблемное предприятие, зарегистрировать новое и идти дальше. Статистика таких случаев очень показательна.

Еще меньше надеются на победы в судах предприниматели, поэтому обычно ничего не обжалуют, а если повезет – «договариваются» с проверяющими привычным способом. Исключения составляют только те, которые функционируют как сателлиты постоянных предприятий, правоведы которых и решают налоговые споры путем обжалования.

Что касается налогообложения физических лиц, в частности тех, которые осуществляют профессиональную деятельность, то мне вообще неизвестны случаи обжалования решений налоговой службы. Рядовой гражданин и мысли не допускает, как это осуществить. Расходы на поиск правосудия с помощью наемных юристов сопоставимы с суммами налогов. Поэтому платит суммы, которые начисляют налоговики, и жалуется друзьям и соседям.

Так что же изменится для плательщиков, когда мы внедрим медиацию в налоговой сфере?

У предприятий «солидных» сократятся расходы: на судебный сбор, командировку юристов на посещение судов и т. д. Но кроме экономического эффекта есть и другие, не менее важные преимущества. Прежде всего это уменьшение давления и некоторой неопределенности. Потому что первое отличие процедуры медиации, о которой редко говорят, это достаточно сжатые сроки самой процедуры. В самом оптимистичном варианте – 10 дней максимум. Это время, за которое должен быть обсужден при участии медиатора противоречивый вопрос, выработано приемлемое для обеих сторон решение и составлено соответствующее соглашение. Десять дней – и все. Согласитесь, что звучит фантастически. При действующих условиях состояние неопределенности относительно судебного решения иногда длится годами!

Для малого и среднего бизнеса появляется реальная возможность решать противоречивые вопросы, не сворачивая деятельность, не пряча активы и т. п.

Предприниматели тоже будут иметь возможность защищаться цивилизованно, в правовом пространстве.

Отдельно хочу остановиться на медиации для физических лиц, которые не являются предпринимателями. Эту категорию плательщиков вообще никто не учитывает при обсуждении никаких налоговых вопросов. Понятно, что теперь таких плательщиков немного, за большинство наших граждан рассчитывает налоги и отчитывается налоговый агент. Но мы стоим на пороге тотального декларирования доходов, если не в следующем году, то через год. То есть наши налоговые органы получат дополнительно шесть миллионов (!) плательщиков, столько же деклараций. А проверка показателей деклараций планируется косвенными методами. Вы представляете, сколько недоразумений возникнет? Если мы не хотим получить такое же количество жалоб и судебных исков, должны положить начало институту медиации уже в данный момент.

Ну и в завершение – несколько цифр, которые свидетельствуют о достижениях медиации в цивилизованном налоговом пространстве:

• в Нидерландах, Германии, Великобритании, Австралии существует обязательный досудебный порядок урегулирования налоговых споров, в том числе с использованием медиации, в результате до стадии судебного разбирательства доходит менее 10 % таких споров;
• в США в досудебном порядке разрешается больше 85 % налоговых конфликтов. До решения в суде в США доходят не более 7 % от начальных судебных процессов по налогам. Все другие решает медиация.

Это, безусловно, только ориентиры. И не завтра мы их достигнем. Но широкое внедрение в Украине процедуры медиации впоследствии увеличит досудебное урегулирование налоговых споров с нынешних 3 % до 80–90 %, как «у них».

Надеюсь дождаться.

Лариса Церетели,
аудитор, медиатор